Известные личности времен Австро-Венгерской империи: Кафка для «чайников»

Сегодня прослыть интеллектуалом молодому человеку достаточно просто – достаточно в нужный момент задумчиво произнести: «Вчера перечитывал Кафку… устарел старичок, до реалий недотягивает…». И многозначительно вздохнуть, дескать, мы-то все понимаем, только сказать не можем.

Между тем, Кафка – одна из самых странных и трагических фигур европейской культуры двадцатого столетия. Прирожденный писатель, всю жизнь прокорпевший в должности мелкого чиновника. Человек, которому в детстве внушили комплекс вины перед всем светом. Автор жутких фантасмагорий, которые лучше не читать на ночь. Пророк античеловечного мира, где жизнь человека полностью управляется механистическими законами бюрократии. Трус, не решившийся даже сжечь собственные рукописи.

По месту рождения Франц Кафка считается чехом, по национальности он был евреем, по культуре – австрийцем, по характеру – немцем. Болезненный ребенок, в детстве он боялся всего и всех. А самым страшным призраком его детства был отец, от которого зашуганный мальчишка ждал любви, а получал только суровое непонимание. Семейный конфликт пронизывает всю жизнь и творчество Кафки. Никто не верил в его литературный дар. По требованию отца Франц оканчивает немецкий Карлов университет в Праге и становится доктором права. Но диплом не приносит ему ни карьеры, ни денег, ни счастья.

Сломанная еще в детстве судьба жестоко мучила Кафку всю жизнь. Он чувствовал в себе огромный талант, а служил мизерным чиновником в огромной страховой компании. Работа заключалась в страховании от несчастных случаев на производстве. Своими глазами он видел, как перемалываются в этом механизме людские тела и души. Бесконечный конвейер человеческих трагедий калечил Кафку снаружи, бесконечный семейный конфликт разрывал его изнутри.

Все, написанное Францем Кафкой, можно отнести к жанру притчи. Главное оружие притчи – это метафора. Кафка делает метафору реальностью, зачастую отвратительной. В «Превращении» герой преображается во сне в гигантское отвратительное насекомое, а утром выясняется, что это вовсе не сон. Этот образ – квинтэссенция творчества Кафки. Воплощенный в жизнь ночной кошмар, бесконечное осознание вины перед окружающими. Спасти от этого ужаса может только капелька любви, но невозможно дождаться ее даже от родных людей. Смерть главного героя – облегчение для всех, и прежде всего – для семьи.

В большинстве его произведений нет точной привязки к месту действия. «Замок» может с одинаковым успехом стоять в Чехии, а может – в Германии. События «Процесса» вероятны где угодно и когда угодно. Считается, что в этой книге Кафка предсказал атмосферу и события Третьего рейха, то есть действительность, в которой человек теряет черты самостоятельной личности, а врастает в государственный механизм. Это уже не просто винтик, а счастливый винтик, испытывающий «чувство глубокого удовлетворения» от самого процесса собственного закручивания, выкручивания и, наконец, уничтожения.

Памятник Францу Кафке в Праге

Универсальность образов Кафки стала причиной нелюбви к его творчеству со стороны и фашистских, и коммунистических идеологов. Бюрократическая машина одинаково уродует людей по обе стороны партийных баррикад. Сам писатель был далек от какой-либо социальной философии, его вообще мало волнуют общественные процессы. Но в том-то и заключается секрет его творчества – внутренняя трагедия становится индикатором происходящего вокруг социального безумия. Книги Кафки жгли нацисты, их замалчивали в Советском Союзе. Сам Кафка очень удивился бы, узнав, что его называли главным идеологом «пражской весны», за которой последовал ввод советских танков в его родную Прагу.

Снятие цензурных барьеров открыло дорогу целому потоку кафкоподобной литературы. Казалось бы, все очень просто – перескажи страшный сон и намекни, что во всем виноват строгий папочка, который поставил тебя в угол за двойку по чистописанию. А ты все равно его очень любишь. И вообще виноват не он, а государственная система подавления личности. Но все это никак не делает молодое дарование гением, а только служит оправданием его склонности глотать и колоть в себя всякую гадость, чего, кстати, за самим Кафкой никогда замечено не было.

Не надо обольщаться, Франц Кафка – очень сложный писатель. Чтение его книг требует преодоления внутренних барьеров и удовольствия доставляет мало. Но не сдавайтесь, пробуйте снова и снова. Рано или поздно вы увидите в этом зеркале свое отражение – глаза ребенка, глядящего в мир со страхом и надеждой. И поймете, что так же точно смотрят в мир и ваши дети, и вообще все люди.